Flicker: Киноведческий сборник

Киноведческий сборник



Главная
Flicker-I
От составителя
Выражаем особую благодарность
Раздел I. Волшебные уловки экрана (избранные страницы дневника киноклуба)
Раздел II
Барановская Е. Невеста Франкенштейна - аполлоническая игрушка, «кукла для любви» и «тревожная муза» Джеймса Уэйла
Артюхов Е. «Господин оформитель» и «Невеста Франкенштейна»
Барановская Е. Cтрижка бубикопф: от смерти-в-кино к смерти кинематографа
Суворкин Р. «Стрелочник» Й. Стеллинга (20.05.06)
Миронова Н. Символика «Стрелочника»
Сорокина Т. Apr. 15th, 2006 10:51 pm «Дикарь» Марлона Брандо
Хроменко Я. «Кристальная жестокость» Робера Брессона
Фомин М. «Halloween»: безумный Пьеро Джона Карпентера - чистильщика
Крузман М. Ребёнок и кукла «среди серых камней» (В. Короленко и Кира Муратова)
Воропаев А. Семь смертных грехов от Дэвида Финчера, или Формула идеального noir - триллера
Клещенко А. Босхиана Даррена Аронофски («Фонтан» как сад наслаждений и никакой математики)
Горпенюк Р. «Призрак оперы» как ещё один образец куртуазной Любви belle epoque
Барановская Е., Горпенюк Р. Луис Бунюэль - творец идеального объекта для созерцания (образ «дневной красавицы» Северины - Денёв)
Мелякова Н. Под бледным огоньком прицела
Квасюк Н., Барановская Е. Паскаль Киньяр - обладатель золотой ветви («Учёной музыки недостаёт нашим желаньям»)
Квасюк Н., Дубченко С., Барановская Е. Кинематографическая эксплуатация «милой Джейн»
Киселёва М. Трилогия Юрия Норштейна
Воронцова А. «И внешний мир убывает…» (Р. М. Рильке): Встреча с Вендерсом, или Одухотворение буквы
Черташ А. Джокер - карта козырная
Дзюмин Д. Экранизация как текстопорождение: художественная мифология Эдгара По в фильме Федерико Феллини «Тоби Даммит» (фрагменты)
Раздел III
Раздел IV. Цитатник
Раздел V. Кинематограф в русской поэзии серебряного века
Вместо затемнения
Flicker-II
КиноБлог

Миронова Н.

Символика «Стрелочника»

 
О чём речь:

Сюжет фильма (1986 г.) основан на романе Жана-Поля Франссенса. В безлюдном месте, там, где железная дорога соединяет город с югом, живёт сам по себе стрелочник. У него есть всё для неприхотливой жизни: работа, маленький садик, игра с механизмами собственного изобретения, посетители – почтальон, машинист, его помощник. Но в начале зимы гармония разрушается появлением женщины из города, которая сходит на станции по ошибке. В силу обстоятельств она вынуждена остаться здесь на год. На женщину действуют потрясающая природа и перемены времён года… А на стрелочника и его компаньонов – присутствие женщины… события начинают течь в иное русло и обретают трагический характер…

Первое, что вспоминаешь, – цвет. Красное пальто, красное платье, красная помада Незнакомки, которая одной синей ночью оказывается на заброшенной железнодорожной станции. Её появление сопровождается густыми хлопьями снега – именно она приносит в мир Стрелочника кристальный холод. Вступая вместе с ней в древесно-коричневую теплоту дома героя, мы замечаем, что бытовой колер ослабляет «истерику» красного, поглощает сияние, исходящее от Незнакомки.

Красный цвет в фильме разно-образен. Смородина в банке напоминает кровь, которая в финале слезой прольётся по лицу Стрелочника, чей мир разрушен Ею. С приходом весны в комнатку проникают лучи солнца, но «зайчики» почему-то напоминают грязь, и золотистые оттенки скоро превратятся в серые. Изумрудная свежесть обернётся вязким «болотом» экрана, все цвета начнут отслаиваться, заражённые плесенью. Забвение героем своих повседневных функций символизировано ржой металлических поверхностей. Все эти вещи (рычажки, цепи, датчики), замысловатые, но бесперебойные механизмы, имеющие в начале фильма сакральный смысл, теперь уныло позвякивают и постукивают на ветру.

Скажу еще о времени и пространстве. Время здесь не то чтобы стоит на месте – оно ходит по замкнутому кругу (весна – лето – осень – зима), вращается, не выходя на следующий виток. Пространство фильма – другое измерение, которое защищено со всех сторон горами и рельсами, уходящими в никуда. Мир, откуда приехала Незнакомка, неведом Стрелочнику. Весь его багаж знаний о нём – рассказы старого машиниста, которые замещают социальные реалии «растительными» прототипами (например, о посещении публичного дома говорится «там пахло мхом»). Есть ещё почтальон, привозящий железнодорожнику зарплату. Эта гора скомканных ассигнаций постоянно вываливается из ящика – нелепый и ненужный артефакт чужеземного социума, Большого Мира, посылающего в «мшистый» край свои слабые сигналы.

Женщина – самый сильный агент. В мире Стрелочника она сталкивается с недейственностью слов: здесь говорят в порядке исключения, как бы в нарушение установленного закона. Герой похож на реликтовое дерево. Он и рождён каким-то особенным способом – пророс из-под земли вместе со своей будкой: на фото в рамочке мы видим Стрелочника в женском платье – это его мать как парадоксальный патриарх рода. Незнакомка пытается научиться жестам, гримасам (некий театр пантомимы), но это не соучастие, а вторжение. Чтобы общаться, оба разрывают оболочку присущих им свойств. После секса «мезозойский» мир Стрелочника приходит в запустение, вернее сказать, осознаётся пустым, завершившим своё летоисчисление. В финале женщина не просто уезжает на поезде, она перевозит через границу два дара – насекомое-прототип и плод чужого в своём теле. Стрелочник же наполняет будку мхом и впадает в состояние «спящей красавицы» гусеницы, которая весной символически обернётся бабочкой. Тело героя парит в солнечном луче, неподвластное тлену.



< Предыдущая    Оглавление    Следующая >


Перепечатка материалов сборника допускается только с разрешения редакции

© Flicker, 2010