Flicker: Киноведческий сборник

Киноведческий сборник



Главная
Flicker-I
От составителя
Выражаем особую благодарность
Раздел I. Волшебные уловки экрана (избранные страницы дневника киноклуба)
Раздел II
Барановская Е. Невеста Франкенштейна - аполлоническая игрушка, «кукла для любви» и «тревожная муза» Джеймса Уэйла
Артюхов Е. «Господин оформитель» и «Невеста Франкенштейна»
Барановская Е. Cтрижка бубикопф: от смерти-в-кино к смерти кинематографа
Суворкин Р. «Стрелочник» Й. Стеллинга (20.05.06)
Миронова Н. Символика «Стрелочника»
Сорокина Т. Apr. 15th, 2006 10:51 pm «Дикарь» Марлона Брандо
Хроменко Я. «Кристальная жестокость» Робера Брессона
Фомин М. «Halloween»: безумный Пьеро Джона Карпентера - чистильщика
Крузман М. Ребёнок и кукла «среди серых камней» (В. Короленко и Кира Муратова)
Воропаев А. Семь смертных грехов от Дэвида Финчера, или Формула идеального noir - триллера
Клещенко А. Босхиана Даррена Аронофски («Фонтан» как сад наслаждений и никакой математики)
Горпенюк Р. «Призрак оперы» как ещё один образец куртуазной Любви belle epoque
Барановская Е., Горпенюк Р. Луис Бунюэль - творец идеального объекта для созерцания (образ «дневной красавицы» Северины - Денёв)
Мелякова Н. Под бледным огоньком прицела
Квасюк Н., Барановская Е. Паскаль Киньяр - обладатель золотой ветви («Учёной музыки недостаёт нашим желаньям»)
Квасюк Н., Дубченко С., Барановская Е. Кинематографическая эксплуатация «милой Джейн»
Киселёва М. Трилогия Юрия Норштейна
Воронцова А. «И внешний мир убывает…» (Р. М. Рильке): Встреча с Вендерсом, или Одухотворение буквы
Черташ А. Джокер - карта козырная
Дзюмин Д. Экранизация как текстопорождение: художественная мифология Эдгара По в фильме Федерико Феллини «Тоби Даммит» (фрагменты)
Раздел III
Раздел IV. Цитатник
Раздел V. Кинематограф в русской поэзии серебряного века
Вместо затемнения
Flicker-II
КиноБлог

Суворкин Р.

«Стрелочник» Й. Стеллинга (20.05.06)


Тогда, закурив, говорит рыбовод:
«Довольно сражаться! Получен приплод».


Э. Багрицкий

Й. Стеллинг «Стрелочник»

Я опираюсь на высказанную после просмотра идею, согласно которой в фильме два кода. Первый – система автоматических действий, механика и техника, акцентированная жестикуляция (в широком смысле). Второй – либидо, пресловутая тяга к продолжению рода – в общем, всё то, что принадлежит сфере бессознательного. (Впрочем, сознания не касаются в равной степени оба кода). Оба пласта действий стрелочника необдуманны. С одной стороны, – «инстинкт» тела, безусловный рефлекс, та последовательность движений, которую помнят скелет и мышцы. С другой, – инстинкт в традиционном понимании слова: некоторая изначальная схема, задаваемая природой нервной системы индивида. В обоих случаях модели эти трансцендентны человеку (?) и управляют им. Человек не зря стоит под вопросом. Здесь уместно вспомнить теорию творческой эволюции Анри Бергсона. Согласно этому французскому любомудру, есть три ветви, три совершенных, каждый по-своему, результата, к которым приходит творческий дух благодаря инерции исходного креативного толчка: существование растительное, существование инстинктивное (насекомое), существование интеллектуальное (человек). До третьего уровня ни один из персонажей фильма не поднимается: этому препятствует само художественное пространство.

Когда стрелочник находится в сфере профессиональных действий, он, в сущности, является только элементом механизма, который должен своевременно и адекватно функционировать. Отсюда – чёткость и слаженность, даже известная грациозность. Отсюда – деградация всех остальных телесных навыков (например, мелкой моторики). Отсюда – движения марионетки. Тело приспособлено для одной лишь функции, поэтому во всех остальных случаях (еда, получение зарплаты и т.п.) оно автоматически начинает воспроизводить единственно правильную последовательность движений.

Й. Стеллинг «Стрелочник»

Женщина – агент кода второго уровня (инстинкта продолжения рода). Когда она появляется, у стрелочника начинается смещение «технической» системы. Героиня пытается присвоить его движениям танцевальную пластику, которая, на мой взгляд, не имеет эстетического значения. Танец этот – брачный, и мы наблюдаем телесную ломку, сопровождающую его. Причем, танец выступает в комплексе с «прихорашиванием» героя, также имеющим соответствие с брачным поведением в животном мире. В этот ряд можно добавить и посадку семян (герою она очень сложно даётся) – символическое предвестие будущего полового акта.

Тем временем сфера механических действий железнодорожника начинает разрушаться. Это видно на примере отношений стрелочника с почтальоном, который символизирует слаженность работы системы – они становятся всё более неприязненными. Стрелочник либо проявляет к нему агрессию, либо прячется от него (поначалу не теряя элемента услужливости).

Й. Стеллинг «Стрелочник»

Кульминацией, моментом, в который происходит перераспределение соотношения кодов, можно считать эпизод оставления героем своих функций, его странствие до железнодорожного моста. С этих пор привычная (автоматическая) жизненная среда движется только к окончательному разрушению. Половой акт происходит незадолго до отправки последнего поезда. Апогей инстинкта приходится на период полной деградации технического. Свою судьбу герой демонстрирует в образе куклы: из рабочего механизма она превращается в хаотично шевелящуюся груду мусора, похожую на раздавленную сороконожку.

Однако пути для выхода герой, на мой взгляд, не находит: развитие инстинктивного кода обрывается, приходит к финалу, ему просто нечем продолжиться. Технический код также «доживает последние минуты». Поэтому стрелочнику ничего более не остаётся, как только впасть в летаргию – нечему больше управлять им. Но луч солнца, падающий на его полусонное лицо, оставляет финал открытым. Можно предположить, что именно природа, круговорот времён года подчиняют героя себе.



< Предыдущая    Оглавление    Следующая >


Перепечатка материалов сборника допускается только с разрешения редакции

© Flicker, 2010