Мелякова Н.

Под бледным огоньком прицела

 
О фильме Джеймса Камерона «Терминатор» было сказано и написано очень много. Килограммы и килобайты рецензий, хороших и плохих, пылятся в шкафах редакций, в архивах веб-сайтов. Прошло более 20 лет с момента выхода фильма на экраны, и теперь самое время взглянуть по-новому на старые штампы.

 
Паспорт Терминатора

1. Особые приметы: фраза-паразит «I`ll be back».
   
2. Психологические характеристики: склонность к параноидальным фантазиям о грядущей мировой катастрофе.
3. Главное достижение: перевоспитание из киборга-мизантропа в киборга-филантропа.
   
4. В каких военных операциях может участвовать: борьба за мир во всём мире.
   
5. Амбиции: спасти человечество от взбунтовавшихся роботов.
   
6. Удалось ли их выполнить: см. «Терминатор – 3. Бунт машин» (и «Терминатор – 4» в 2009 году – М. Н.). (журнал «Кинопарк», июль 2003)
   

 
О чём речь:

Боевик как боевик, «Терминатор» (1984) неожиданно обрёл статус культового научно-фантастического фильма и сделал звездой одного австрийского бодибилдера. Многие небезосновательно усмотрели в нём новый виток жанра, совмещающий в себе кинотехнологические новшества, актуальную тематику и беспрецедентное, но оправданное спецификой сюжета насилие. «Терминатор 2» достиг ещё больших высот, покорив зрителей и специалистов революционными эффектами и заработав четыре «Оскара» за достижения в области грима, графики и звука. Нас же привлекает сама история – мы имеем дело с притчей почти библейского размаха, в которой навлёкшую апокалипсис тяжесть людских грехов без колебаний принимает на себя в первой части хрупкий юноша-воин из будущего вместе с героической матерью ещё не рождённого спасителя Земли, а во второй – самоотверженный андроид (Эдуард Шиндяпин). Главный редактор журнала Total DVD Борис Хохлов добавляет: «Да, никто не спорит с тем, что «Терминатор 2» – это классика экшена, которая не меркнет со временем, бла-бла-бла и т.д. в этом духе, но мне всё же милее первый фильм, более «камерный», и при этом более атмосферный, чем громкий сиквел. Последний и так все любят».

 
Голливуд в «совке»

«Терминатор» был своеобразным первопроходцем заморского кинематографа в «перестроечную» эпоху. Этот бесстрастный киборг с красным оком, не моргнув, проломил барьеры, отделявшие «совковое» сознание от остального мира. И вот, наши старшие братья и сёстры уже бредили войной людей и машин, коллекционировали наклейки с «железным Арни», играли в стальных киллеров, воинов Духа и бесстрашных девиц, переполненные энергией чужой культуры.

 
В поисках спасения

Убежище людей будущего – смесь ужаса и стремления выжить. В неровных отблесках пламени – сгорбленные силуэты в лохмотьях. Две маленькие девочки прижались друг к другу и смотрят на огонь, полыхающий в остатках телевизора. Другая малютка стреляет из воображаемого пистолета: уже – боец. Повсюду надрывные рыдания, кашель – признаки старости, болезни человечества. Кто заселит новые времена? Детки, уткнувшиеся в горячий полыхающий экран – эрзац домашнего очага? Или воины в рубище? Предвестием времён, когда дома заменят убежища, становится заброшенный бункер, где Сара и Риз прячутся от погони. В предрассветной жемчужной мгле мир кажется сколком рая: чистые бледные камни, глубокая зелень дерев, тишина. И вдруг – лай собак: далёкий, как из страшного сна, сна о будущем, в котором собаки спасают людей. Лай предупреждает, что надо опять бежать, гибель рая близка.

 
Человек в шкуре механизма

Энтони Бёрджесс в своём романе «Заводной апельсин» исследует проблему превращения живого человека в машину, игрушку с заводом. Человек, лишённый права выбора, – существо иного порядка. Оно функционирует на основе алгоритма: каждое своевольное движение причиняет тяжкие физические муки. «Юность не вечна, о да. И потом, в юности ты всего лишь вроде как животное, что ли. Нет, даже не животное, а скорее какая-нибудь игрушка, что продаются на каждом углу, – вроде как жестяной человечек с пружиной внутри, которого ключиком снаружи заведёшь – др-др-др, и он пошёл вроде как сам по себе, блин. Но ходит он только по прямой и на всякие вещи натыкается – бац, бац, к тому же если уж он пошёл, то остановиться ни за что не может. В юности каждый из нас похож на такую маленькую заводную штучку». В романе Бёрджесса герою приходится пройти через тяжёлые испытания, чтобы вернуть себе свободу выбора. Терминатор тоже оказывается в роли заводной игрушки, которая бежит по своей траектории, выполняя заложенную в электронный мозг задачу. Он теряет запчасти, горит, ломается, но до последней минуты преследует свою цель.

Во второй части фильма происходит «перерождение» механизма, он приобретает всё больше человеческих черт: учится новому (и это не функции, а «чувства»), стареет. Терминатор очеловечивается. Заменяя маленькому Джону Коннору отца, робот настолько вживается в роль, что мы забываем о его стальной, смертоносной сущности. Впервые видим морщинки вокруг глаз «Шварца», чувствуем боль, когда его зашивают после очередного сражения. Терминатор вроде старшего божества, так и не побеждённого младшей моделью, более совершенной, но не одушевлённой и не одухотворённой. Финал дарит зрителям чистый катарсис: самоликвидация Терминатора воспринимается нами как жертвенная смерть живого и родного существа, доброго гения сказки.

 
О человечности и киборговости

В каждом персонаже подчёркнута именно его человечность: тело Кайла Риза покрыто шрамами, на молодом лице Сары – глубокие морщины. Ровен и гладок в первом фильме лишь киборг. У него идеальная фигура, стильная экипировка. Напротив, солдат из будущего – девственный паренёк, худой, мешковатый в своём безразмерном плаще со склада одежды. Он родился в мировой войне, но умеет любить. Лик Терминатора долю секунды кажется живым, однако уже через мгновение на нас неотрывно смотрит убийца с телом греческого бога и очами стальной мумии. В свете уличных фонарей серебрятся капельки пота на приживлённой коже. За чёрными очками, точно прицел, теплится красный огонёк. Это иконический образ кино 80-х, наделённый своеобразной древней красотой. Когда Терминатор лишается глаза, его сущность рукотворного «горгонейона» обнажается. Только вездесущие вестники смерти и тления – мухи – не боятся пришельца.

 
Апокалипсис и супергерой

От Германа Мелвилла, автора «Моби Дика», до современных блокбастеров с их поэтикой разрушения торжествует американский Милленаризм. Камерон наследует атмосферу «конца», но не концепцию супергероя. Вспомним его борцов со стихией: тоненький, «девочковый» Лео в «Титанике», хрупкий солдат Риз, постаревший и съёжившийся Арни – усталые, обречённые мальчики и мужи. Другое дело – боевая подруга. Поначалу женский персонаж слаб и беспомощен, но в фигуре, осанке, выражении лица есть скрытая сила духа. Обнаружив её в себе, героиня способна ретранслировать эту энергию. Энергичная и мускулистая Линда Гамильтон, пышнотелая викторианская барышня Кейт Уинслет, сухопарая амазонка Сигурни Уивер спасают себя, весь мир; тянут на своих плечах мужчину-защитника, который выполняет отведённую ему роль медиатора и погибает.

 
Буря над городом

Гостей из будущего встречают мусорщики, бомжи и банды панков с ножиками. Мир скукоживается до окраины, где гуляет ветер, из-за каждого угла крадётся темнота, слышится вой полицейских сирен. В этот час люди прячутся или, наоборот, скучиваются в кафе, на танцполах. Но вооружённый Глаз проникает в любое человеческое прибежище, в тайные уголки и публичные зоны. «Будет буря!» – пророчит мексиканский мальчишка о космосе и социуме. Последний кадр первого «Терминатора» – тревожный пейзаж. Из-за гор нависают мглистые тучи, над саванной жёлтыми клубами движется пыль, и мы летим навстречу буре, за горизонт.